Кочи.

Хорошо бы стать светом  – если верить веб-сайту ВольфрамАльфа, то лучу света нужно всего лишь 19 миллисекунд, чтобы преодолеть расстояние (5755 км) между Харьковом и Кочи. Или 27, если фотоны отправляются в путь по оптическому волокну. 

От идеологии не уйти даже дереву

От Муннара, понятное дело, до Кочи ближе, чем из Харькова, однако и скорость рейсовых автобусов от световой пока что далека. Еще и дорогу возле Муннара закрыли на сутки для проведения какого-то ремонта, чему крайне радуются рикши: желающие уехать в сторону Кочи вынуждены пользоваться их услугами для доставки до ближайшей автобусной станции, что в 15 километрах от города. Другой транспорт не пропускают, полиция выделяет квоту в десяток рикш; избранные лепят на лобовуху бумажку с печатью, позволяющую заезжать на ремонтируемую дорогу (и обдирать приезжих с разрешения властей).   

Спуск с гор возвращает в индийскую реальность: +35 после прохлады горных станций воспринимается немного с трудом. Впрочем, жару немного компенсирует обилие моря вокруг (город отчасти напоминает Нью-Йорк своим расположением на различных островах, между которыми ходят паромы, как для пешеходов, так и для авто- и мототранспорта. 

Перевод: точка общепита 100 м.
Голландское кладбище 200 м.

Селиться интереснее всего в Форте Кочи, исторической части города, где в свое время успели пожить голландцы, португальцы, англичане, полно исторических зданий и даже похоронен Васко да Гама, которого я уже упоминал в этом блоге. На одном острове с ФК имеется и обширное еврейское наследие – рядом Еврейский Город, в котором находятся действующая синагога, ужас сколько сувенирных магазинов с жучарами-торговцами, а также звезды Давида, адресные таблички с еврейскими фамилиями и прочие многосвечники в больших количествах.

Ночные витражи с котами.

 А вот Форт – наборот, католический, тут есть Базилика Санта-Круз, названная так в честь моего велосипеда, а также еще примерно тыща других церквей, церквищ и церквушек на любой вкус. Кстати, живем мы в частном пансионате у христианской семьи – очень приятные и ненапряжные люди, готовые помочь делом и советом, если вдруг в этом возникнет необходимость.

Зад у созерцающего могилу да Гама никогда не вспотеет благодаря сетчатому сиденью

Город по атмосфере напоминает Пондичерри, здесь так же приятно гулять по улочкам в тени старых, но крайне симпатичных домиков и гигантских акаций. Акации, кстати, разрастаются до совершенно невообразимых размеров – в тени одного дерева вполне себе скрывается двухэтажный особняк с прилегающим двором, а два дерева с избытком обеспечивают защиту от солнца для школьного стадиона.

Найди Егора на фото

Кочи – это порт с разнообразными терминалами, в котором беспрестанно снуют паромчики, рыбаки на своих шаландах с моторным и с мускульным приводом, танкеры с сухогрузами и круизными лайнерами, а также военные корабли как индийских, так и иностранных ВМС. Что абсолютно не мешает существовать здесь и всякой морской живности – рыбацкий улов исправно поступает на рынки города как с лодок, так и со стационарных ловчих сетей, являющихся своеобразной визитной карточкой Кочи, буквально в 20 метрах от берега плещутся себе дельфины, а на каждом торчащем из воды столбе будет сидеть цапля или ворона (чаек здесь тоже нету ни одной). Вода относительно чистая, но купаться мы не решаемся все равно.

Живность. По мнению местных – страшно ядовитая. Как и хамелеоны с гекконами.

Уличный рэкет

Энфилд крут

Шуфутинский решил избираться куда-то

Муннар.

Чтобы попасть в Муннар из Кодайканала, нужно сбросить две с половиной тысячи, проехать полсотни км по равнине с видом на горы, а потом снова эти две с половиной тысячи набрать, не забывая придерживать так и норовящую отвалиться челюсть: таких красот в Индии я еще не видал. Только наш автобус пересекает перевал, являющийся по совместительству границей между Тамил Наду и Кералой (пограничники не только проверяют документы и грузы у пересекающих границу, но и не пускают в свой родной штат чужих коров, которым, видать, заграничная трава-мурава милее), так взору открываются захватывающие виды на бесконечные чайные плантации, покрывающие окрестности сочным темно-зеленым ковром.

Кандидаты от коммунистов представлены карикатурными злодеями

Не взирая на свое горное расположение, Муннар неприятно поражает привыкшего к свежему и чистому горному воздуху человека. Дело в том, что сам городок расположен в котловине, и гористость рельефа напрямую отражается на вонючести и обильности выхлопа (преимущественно дизельного) разных многочисленных таратаек, от мотоциклов до тракторов. И весь этот чад скапливается на дне чаши, в которой находится центр города, в остальном производящего неплохое впечатление. Однако стоит только отойти на полкилометра-километр от города, и там уже тебе и относительно чистая горная речка, и виды на горы, и чистый воздух, и собаки, которые могут отправиться с тобой на прогулку и сопровождать тебя по окрестностям целый день, а потом улыбаться тебе со своего любимого балкончика, когда ты проходишь мимо. 

В Муннаре полно красот на любой вкус, однако расположены они все на некотором удалении от города. Самым простым вариантом логистики является, конечно же, мотоцикл. Изначально мы планировали исследовать окрестности именно на мотоцикле, однако я прикинул, что на узеньких горных серпантином с пассажиром мощности стандартной стокубовой перделки может в критический момент не хватить (автобусы и грузовики и не думают ездить осмотрительно), а мощные Энфильды тут напрокат не сдают. Так что приходиться перемещаться по достопримечательностям на автобусах.

Hinglish!

Обычно организованная и продуманная система автобусного сообщения дает однажды сбой. Мы отправились на Топ Стэйшен, еще одну местную видовую достопримечательность. Выясняется, что сегодня (на часах около полудня) обратного автобуса уже не будет. Добраться домой можно или на джипе, о чем нам радостно сообщают водители этих  самых джипов, предвкушающие неплохой заработок, или пешком (35 км по горному серпантину, то еще удовольствие). Автостоп – не вариант, мы в этом убедились еще пару лет назад в Раджастане: богатые автомобилисты сильно важничают и в упор не замечают голосующего, а в полностью забитую машину к публике попроще непросто втиснуть и лишний банан, не то что пару дополнительных туристов. И тогда на выручку приходит случай.

На смотровой площадке неожиданно появляются человек 30 школьников в сопровождении группки учителей. Их главный с нами здоровается, следуют традиционные расспросы про национальность, знакомство, фотография на память и прощание. Как выяснилось, ненадолго.

Школьная экскурсия передвигается на автобусе, в который мы нагло и напросились. Директор школы, Митхун Нараян, оказывается очень говорливым и приятным дядькой. Представитель высшей касты, брахманов, он не только заведует школой в своем родном керальском городе Каликет, но и трудится на религиозной ниве в качестве главного брамина в одном из местных храмов. Мы обмениваемся контактами, Митхун зовет в гости и обещает обстоятельно рассказать про индуизм, про устройство храма, а также показать керальскую жизнь с ее нетуристической изнанки. Вот и наметился план для очередной поездки!

Среди коз встречаются верующие

Разговоры разговорами, а обед по расписанию. Автобус делает остановку и заранее вызванный лихой бородач-рикша прибывает через несколько минут с грузом кастрюль и судков. Детишки выстраиваются в очередь и получают по порции риса с карри и овощами: директор-брамин не допустит, чтобы его подопытных кормили мясом, ведь представители высших каст как правило являются вегетарианцами. Нам тоже достается по тарелке, несмотря на наши робкие попытки протестовать. После обеда автобус продолжает движение в сторону Муннара, Митхун настраивает караоке и для нас звучит импровизированный концерт.

Почтовый ящик заботливо защищен стационарным зонтом

Чай

Брахманы и небрахманы

Коимбатур. Кодайканал.

Из Ути – это же горы – вниз ходит исторический узкоколейный поезд, вау-эффект от проезда на котором, по словам проехавшихся, сравним разве что с эффектом от поездки по Транссибу. Предполагаемая поездка выпала на выходные – вариант просто взять билет в кассе сродни попытке гуляя по Красной площади взять и сразу зайти в усыпальницу Ильича, не отстояв положенные стопицот часов в очереди в 1974 году. 

Хоть и дымка, но все равно

В итоге добрый проверенный временем и тыщами километров автобус Государственной транспортной корпорации штата Тамил Наду становится своеобразным заменителем поезда: виды и горы те же, благо жд-путь пролегает практически параллельно дороге, ущелья и обезьянья живность также те же, разве что петляние по серпантину для может стать дополнительным испытанием для слабого вестибулярным желудком человека (СП, автобусы в индийских горах точно не для тебя), ну и извечные сумасшедшие грузовики присутствуют в пугающих количествах.

Снимают кино. Куда ж без этого

Конечной целью поездки становится Коимбатур. Описание этого славного города легко уместить в одном предложении: в Коимбатуре непросто найти жилье (три часа беготни от одной забитой гостиницы к другой) и тут дофигища мусульман. На этом описание Коимбатура можно считать законченным.

The paino has been drinking

Не успели мы сбросить две с половиной тысячи от Ути до Коимбатура, приходится их снова набирать: Кодайканал расположен на такой же высоте, только в сотне километров южнее, а посредине равнина. Поэтому в программе снова несколько часов тряски по плоскачу и очередной серпантин, во время которого опять открываются захватывающие виды, автобус совершает не поддающиеся логическому объяснению маневры, а встречная тойота, решившая поспорить с раджей горной дороги едва не улетает в пропасть. Все, впрочем, оканчивается благополучно, за исключением нескольких отпущенных для порядка постфактум нецензурных комментариев от населения тойоты.

Для неанглоговорящих, буквально: -Не нервничайте, лучше пейте чай!

Кодайканал, или просто Кодай, влюбляет в себя с первого взгляда. Посудите сами: тут – невероятно, но факт – нету назойливых рикш (настолько холмиста холмистость этого городка), тут по-настоящему прохладно (на каждом шагу можно купить секондхэндовые свитер или флисовку, а потом сдать покупки обратно за вычетом скромного процента за услуги продавца), тут полно тибетцев (=тибетских едален, которые представляют собой необъяснимо прекрасный праздник желудка), тут гостиницы нумеруют этажи сверху вниз, так как строят их, начиная с вершины холмы и сползая вниз по склону. Тут не рубят дерево, чтобы поставить забор, а встраивают забор в дерево. 

Да много чего еще можно рассказать. Про горные озера, обрамленные гигантскими эвкалиптами и британскими колониальными виллами. Про оранжевых уточек-нырков и бакланов  на этих озерах (для меня новость, что бакланы пресноводят, да еще и на высоте за две тыщи).

 Про обезьян, отключающих местное телевидение прямо на телевышке и ворующих мороженое у тетушек возле христианского храма на вершине холма. 

Про лесные ручьи и водопады, возле которых можно купить вареную кукурузу, и где собаки будут конкурировать за остатки початка с коровами. Про обрывы в триста метров, возле которых так приятно посидеть с журналом или книгой. Про местных дедов, которые спрашивают про откуда вы приехали, а потом, получив желаемый ответ, просто  говорят тебе спасибо и удаляются в тени видавшего виды зонтика – солнце тут шкварит будь здоров, и линия загара отчетливо видна даже на темно-коричневой коже коренного населения. Про то, что Кодай – место паломничества молодоженов со всей Индии, и тут даже бывшие некогда тройными скамейки наподобие аэропортовских избавляются от лишнего сиденья, чтобы никакой злодей не разрушил таинство медового месяца. Хоть бы это и брак по расчету, устроенный родителями молодоженов.

*Реклама по местному ТВ:
(Женский голос на фоне аэропортовских декораций, девушка смотрит недоумевающее на молодого человека, потом ее осеняет, она достает у него из надетой рубашки картонную ленту для поддержки воротничка, МЧ смущается, разбивка кадров, переплетенные руки, кольца, улыбки, взаимопонимание и нежность)
– Мой первый визит домой после замужества. Ну я не знаю. Ну и что, что брак устроили за меня. Бывает. Но мы научились любить друг друга и открыли для себя настоящую страсть.
(Закадровый голос)
– Платиновые кольца. Настоящая любовь может начаться, но не закончиться. Кольца такие-то и такие-то. Без них никуда. Платина – решает*

Флора дарит пуговицы и шурупы, и все с одного дерева

Нужна черепичная крыша? Оцинковка, а потом сверху накидать

Мангалор, Майсур, Ути.

В Гокарне, безусловно, хорошо. По идее, тут можно было бы остаться навсегда, все равно никто не проверяет виз или паспортов. Ну разве что ночью на въезде, да и то, можно было бы по-тихому свалить до проверки. Однако во время муссонов я бы все равно не рискнул тут жить – живность прет наружу, как теплокровная, так и не очень. А уж о растительности и говорить не приходится. Того и глядишь, сожрет тебя какое-нибудь манговое дерево. Ну и жара, конечно. (Манго растут прямо на пляже и в окрестностях тоже.)

Мангалор оказался неожиданно приятным местом, где обширное колониальное наследие делит место под солнцем с образцами конструктивистской архитектуры, которые гармонично вписываются в ландшафт, а рикши (не думал я, что так вообще бывает) сразу объявляют честную цену за поездку. Настолько честную, что даже для порядка поторговаться становится как-то неудобно.

Хиджабы для всех. Хиджаб-бутик открывает двери

В Мангалоре много мусульман. Через каждые сто метров мечеть, бутик хиджабов (–Вам какой, черный? Или может быть черный? Есть еще черные, если что) и объявления про конгресс моджахедов на столбах. Но это совершенно не напрягает никого, кроме женщин, которые вынуждены таскаться по жаре в черном платье ниндзя. Да и то, может они привыкли, а я наговариваю.

Моджахед? Приезжай!

Находящийся в 150 км Майсур богат историческим наследием, которое мы несколько обошли стороной. Вообще-то нужно было для порядка сходить во дворец махараджи, но для нас вполне достаточно оказалось побродить по городу. Ухоженных парков много. И зелени тоже – красиво.

 В местном зоопарке юные гопники плюют на правила и перелезают через ограду, чтобы погладить через сетку леопарда. Леопард  жмурится и подставляет лоб, вместо того, чтобы отгрызть нахалам пальцы.

Связь Зингера и масонов не вызывает сомнения. Впрочем, дела у них тут не сильно успешны.

Обескоженный арбуз

У входа в кинотеарт – молочный бар

Безопасный сбор только тут

Имеется также железнодорожный музей. Там мы можем полазать по кабинам паровозов, полистать исторические гроссбухи и подвергнуться атаке желающих танцевать на камеру дочек местных смотрителей (тоже в кабине паровоза). Или прокатиться на узкоколейном маршруте длиной 330 метров в компании примерно двух миллионов учеников младших классов. Туннель присутствует-)

Путь в местечко под смешным названием Ўти лежит вверх, и ничего странного тут нет: Ути располагается на высоте больше 2000 метров, и автобусу приходится буквально карабкаться по серпантину на первой передаче. Виды поражают воображение, особенно во время проезда через заповедник Мадумалай. Изначально мы думали сделать там остановку, однако встреченные во время путешествия люди и путеводители отговаривали, мол, ничего вы там не увидите на дорогущем сафари-рейде особенного. Не знаю, но из окна автобуса виднелись стада диких слонов, оленей, кабанов, пара павлинов и извечные обезьяны. Так что Мадумалай можно считать посещенным. За сто рупий с человека, потраченных на билет до Ути. Последние 30 км до Ути взор путешественника услаждают эвкалиптовые леса и чайные плантации, а его обоняние балует запах корицы – мы в сердце специализирующегося на специях региона Индии.

Ути радует прохладой (даже излишней, особенно по ночному времени, когда температура опускается ниже нуля) и возможностью обгореть уже загоревшему человеку – горы же, совсем не жарко. Местная особенность:

(в ресторане)
- Острый суп с овощами, две пароты, овощное бириани и два чая, пожалуйста.
- Окей
*Звонок по телефону с перечислением только что заказанного, звук уносящегося вдаль мотоцикла, через полчаса звук приносящегося обратно мотоцикла, еще через пять минут дымящийся заказ на столе.

Объясняется данный феномен довольно просто. Британская колониальная администрация однажды решила, что Бангалор летом жарковат. И основала горный курорт, наподобие Бокора в Камбодже, где можно пережидать жару в относительно терпимых условиях. И с тех пор многие желающие перелетовать наводняют Ути, благо дороги построены, и гостиниц дофига тоже. Сезон начинается в апреле, когда жара начинает вступать в свои права на большей части территории страны. Ну а до тех пор межсезонье, и рестораны просто остаются открытыми, чтобы не исчезнуть с туристических карт в никуда. Кухни не работают, но всегда можно сгонять на мотоцикле туда, где готовят, да еще и навариться на разнице цен в меню. Еда, впрочем, превосходна.

Bloody commies are here

1823

Луна в горах хорошо видна даже до полудня

Выборы на носу. Типичный образчик агитации

Последний вечер в Ути ознаменовывается приездом в гостиницу, где мы еще вчера были единственными постояльцами, нескольких автобусов со студентками инженерного колледжа из Кералы. Девушек сопровождают преподаватели. Для них зажигают на газоне костер, вокруг которого все танцуют. Я не могу пропустить подобную оказию и тоже оказываюсь втянут в околокостровые танцы. 

После танцев

Солирует доктор наук, которого я сначала принял за учителя физо – больно здоровый дядька. Индийские танцы, которым все меня учат наперебой, сложны. Да, они танцуют так же, как и в кино. Хитом вечеринки, однако, становится гангамстайл. 

Ветка метро начнется далее.

Ambassador street-racing edition

Очень удобно класть всякое на крышу, если крыша на уровне груди